Версия для печати

IV. СОВРЕМЕННЫЕ ИСПОВЕДНИКИ ПРАВОСЛАВИЯ

Архим. Иустин Попович. «Православное учение о Церкви»

Современные греческие исповедники Православия

Из 2-го и 3-го послания Свящ. Кинота св. Горы патр. Димитрию (извлечения)

Изложение учения о Церкви (тезисы) митр. Киприана, 1983 г.

Церковь и ересь
Противостоящие и единство
Разделение Церкви, вызванное экуменизмом
Возвращение в Православие: через покаяние или через отречение от ереси
К Собору «объединения»

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Архим. Константин (Зайцев). Из курса лекций по пастырскому богословию

1) Архим. Иустин Попович. «Православное учение о Церкви»

(извлечения из книги «Православная Церковь и экуменизм». Фессал. 1974)

Целиком и полностью тайна христианской веры заключена в Церкви, вся тайна Церкви – в Богочеловеке, вся тайна Богочеловека в том, что «Бог стал плотию», вместил в человеческое тело всецело Свое Божество, все Свои Бож. совершенства. Самое большое, что мог Бог дать человеку, Он дал ему, Сам став человеком, и навсегда оставшись Богочеловеком в видимом и в невидимом мiре. Но в Богоче­ловеке и с Ним сам человек стал существом новым, божественно важным и вечным. Тайна Бога неразрывно соединилась с тайной человека и стала двуединой тай­ной, величайшей тайной неба и земли. И так начала существовать Церковь. Вторая Ипостась Св. Троицы – Ипостась Бога – Слова, став плотию и Богочеловеком, начала существовать на небе и на земле, как Богочеловек – Церковь. Вочеловечением Бога Слова человек, как особое богоподобное существо, возвеличен Бож. величием, ибо Вторая Ипостась Св. Троицы стала его Главою, вечною Главою Богочеловеческого тела – Церкви. Бог – Отец духом Святым поставил Господа Иисуса – Богочеловека»вы­ше всего, Главою Церкви, которая есть тело Его, полнота Наполняющего вся во всем»(Еф.1,22). Имея Богочеловека своею Главою, Церковь стала самым соверше­нным и самым драгоценным существом неба и земли. Все Богочеловеческие качес­тва стали, ее качествами, все Его Бож. силы – воскресающие, преображающие, обожа­ющие, – навсегда стали ее силами.

Так в воскресшем и вознесенном Богочеловеке осуществлен предвечный план Трисвятого Божества, «дабы все небесное и земное соединить под главою Христом» (Еф, 1,10), - осуществлен в богочеловеческом теле Церкви. Церковью, как Своим телом, Господь соединил в единый вечно живой организм всех: ангелов, лю­дей, как богозданных тварей. Так Церковь есть полнота Богочеловека, Который как Бог» наполняет все во всем», а как Человек и Вечный Архиерей дает нам людям, жить всей полнотой в Церкви посредством св. таинств и св. добродетелей. Именно Церковь является вместилищем и полнотою Бож. Истины, справедливости, любви, жизни, вечности, – полнотой всех Бож. совершенств, а также и человеческих совершенств, ибо Христос-Богочеловек есть двуединая полнота Божественного и человеческого.

Церковь – это не только цель и смысл всех тварей от ангела до атома, но и их единая высшая цель. В ней Бог даровал нам все средства для нашей святой и непорочное жизни, в ней Он усыновил через Сына Своего людей, в ней Он открыл нам вечную тайну Своей воли, соединил время с вечностью, совершил обожение и одухотворение твари. Став Человеком и основав Церковь на Себе и Собою, Гос­подь неизмеримо возвеличил человека. Он Своими Богочеловеческими подвигами не только спас человека от греха, смерти и диавола, но и вознес его над всеми остальными существами. Бог стал не Богоангелом, но Богочеловеком, – и этим Он поставил человека выше всех ангельских существ.

Глава Церкви – Господь, неотделим от тела Церкви. Становясь через св. крещение членом Церкви, всякий христианин становится ее составной частью, и сам на­полняется полнотой Божией, – и так достигает полноты своего человеческого существа, своей человеческой личности. По мере своей веры и благодатной жиз­ни в Церкви каждый христианин достигает этой полноты через св. таинства и св. добродетели. Это остается в силе для всех христиан всех времен.

Составляя Церковь, мы на протяжении всего нашего существования полностью зависим от Него, как тело от главы. Из Него, безсмертной Главы Церкви, по все­му телу Церкви струятся благодатные животворящие силы и оживляют нас безсмертием и вечностью. Все Богочеловеческие чувства Церкви происходят от Него и Им. Все св. таинства и св. добродетели, которыми мы очищаемся, возрождаемся, пре­ображаемся, соединяемся с Господом – происходят от Отца чрез Сына в духе бла­годаря ипостасному единству Бога-Слова и нашей человеческой природы в Лице Богочеловека. Церковь есть мастерская Богочеловека, в которой каждый человек при помощи таинств и добродетелей преображается в богочеловека по благодать. Здесь все совершается в Богочеловеке и Им. Церковь растет с каждым человеком, который становится ее членом – составной частью Богочеловеческого тела Христа. И этот рост каждой человеческой личности в Церкви происходит от Главы – Хрис­та. Только в органическом единстве с Церковью, только как член этого организ­ма, человек приходит к полному убеждению и осознанию, что един есть Бог – Св. Троица. Это ощущать и этим житъ – значит быть христианином. Спасение есть жизнь в Богочеловеке, жизнь во Св. Троице – а это жизнь в Церкви.

Дух Истины есть соединитель всех душ христиан в одну соборную душу, в одно соборное»сердце, в одну соборную веру Церкви. Это и есть единство церковного духа и тела которое происходит во Св. духе. Твоя мысль пока находится «во Христе» составляет одно с мыслями всех святых членов Церкви, ибо благодатию соединена с их мыслями. Это же касается и твоих чувств, и твоей воли, и твоей жизни, – пока они во Христе. В теле Церкви Дух действует через Свои дары и обитает во всех членах Церкви, объединяя их в один дух и в одно тело: «вер­ные со всех концев вселенной, которые сейчас живут и жили ранее, и которые бу­дут жить, составляют одно тело, ибо они познали Христа» (св.Злат.).

В Церкви все Богочеловеческое: Бог всегда на первом, а человек всегда на втором месте. Без божественной силы христиане не могут жить богочеловеческой жизнью и совершенствоваться. Господь Духом Святым вселяется в человека, обновляет и освящает его. Без Св. Духа человеческое естество, распадается, а жизнь человека превращается в смерть. Св. Дух ради Христа и Христом пришел в мiр и стал душею тела Церкви, Он только Христом даруется людям. Где нет Богочеловека Христа ,там нет и Св. Духа. Христос-Глава Церкви, Св. Дух – душа Церкви. Своей Бож. силой Св. Дух соединяет всех верных в одно тело, в Церковь, Он – Созидатель Церкви. Св. Духом мы включаемся в Церковь, становимся частью ее тела и сопричастниками Христовыми. Св. Духом начало существовать и непреста­нно созидается соборное тело Церкви, которое всегда едино и неделимо.

Став через крещение членом Христовой Церкви, христианин начинает исполняться ее богочеловеческими силами, которые его постепенно преображают и соеди­няют с Богочеловеком в земной жизни и в вечности. В нем созидаются новые ка­чества Христовы, он становится членом тела Церкви, проникнутым изнутри Богом

Крещением христиане призваны жить в воплощенном Боге, жить в Церкви и Цер­ковью. Христианин призван осуществить в себе вечный план Божий о человеке, и осуществляет его жизнью во Христе, жизнью в Церкви.

В Церкви Св. Дух благодатию св. таинств и св. добродетелей удерживает в единстве всех, Им крещеных верных которые составляют тело Церкви. В Церкви каж­дый член состоит в общении со всеми остальными посредством Св. Духа, Который един. Всех связует в одно тело Дух Святый Соединитель и Устроитель Церкви. Закон соборности в Церкви таков: каждый служит всем и все – каждому, каждый член живет помощью всего тела. Дух Святый участвует во всей жизни христиан: Им они сознают себя, мiр, Им молятся, Им веруют, Им освящаются и спасаются. Он в Иисусе открывает нам Господа, через веру вселяет Христа в сердца наши, посредством св. таинств и св. добродетелей соединяет нас со Христом. Св. Дух яв­ляется душою богочеловеческого тела Церкви, и потому жизнь Церкви началась с сошествия Св.Духа и продолжается только Его. пребыванием в ней. « Где Цер­ковь, там и Дух Божий, и вся полнота Благодати» (св. Ириней).

Господь оставил Себя всем и каждому в Своей Церкви. Насколько человек войдет в Церковь, станет ее частью, – настолько он соединится со Христом, имеет долю в Его дарах, в вечности. Господь отмеряет благодать по труду нашему в вере и добродетелях. От нашего личного труда и полученных Бож. даров зависит наше место в Церкви.

Ради церковного домостроительства Господь даровал Церкви апостолов, пророков, пастырей и учителей. Им он дал потребные богочеловеческие силы, с помо­щью которых они являются тем, что есть. Апостол живет, мыслит и действует бла­годатью апостольства, пастырь – пастырства. Их служение Церкви есть служение – домостроительству спасения. Покорность Христу во всем из любви к нему – вот верховный закон жизни в Церкви. Для созидания тела Церкви Господь поставил исключительно святых людей. Путь созидания тела Христова заключается в духо­вном возрастании членов Церкви. Над созиданием тела Церкви трудится каждый ее член, несущий какой-либо евангельский подвиг, – и этим врастающий в Церковь. Церковь растет всем тем, что христолюбиво и христоподобно, что ведет ко Хрис­ту. Церковь растет вместе с нашим духовным ростом.

К единству веры и познанию Христа можно придти только в единении с соборной жизнью всех святых: апостолов, пастырей и отцев, коими руководил Св. Дух от Пятидесятницы через все века. Ибо в Св.Духе существует единство веры и поз­нание Сына Божия. Он наше познание Христа соединяет с соборным познанием Цер­кви. Мы входим в Церковь, смиряя свой ум перед соборным умом Церкви, а свой дух-перед Св. Духом. Церкви, – и тем приобретаем сознание, что мы имеем одну и ту же веру со всеми святыми. Вера во Христа и знание о Нем существенно еди­ны и нераздельны. Они даются за смиренномудрие Св. Духом и только в Церкви.

Воплощенный Бог есть Истина всех новозаветных истин. Им, как мерилом, изме­ряется в Церкви все. Кто не признает воплощенного Бога-Христа, тот несть член Церкви, несть христианин, более, того, он – антихристов.

Евангельская деятельность каждого члена Церкви, хотя и обособлена, всегда соборно входит в деятельность всего церковного тела. Любой отшельник трудит­ся индивидуально – соборно, и, являясь членом Церкви, трудится для нее. В соборной жизни Церкви менее совершенным помогают более совершенные. По всем членам Церкви струятся богочеловеческие силы, включая и самых меньших, по мере их приживления к организму Церкви. Все мы возрастаем, связанные между собою одной верой, одними таинствами, одними добродетелями, одним Господом. При этом Господь каждому определяет место, отвечающее его духовным способностям.

2) Современные греческие исповедники Православия

Представляют интерес послания свящ. Кинота Афонской горы Константинопольс­кому патр. Димитрию, написанные, в 1988г. по поводу экуменических – контактов последнего с Ватиканом. В этих посланиях греческие монахи обосновывают пра­во церковного народах и, прежде всего, монашества, отстаивать православное учение, отвергают ересь экуменизма и объясняют невозможность для православ­ных общения в таинствах с еретиками(латинянами).

а) Из 2-го и 3-го послания Свящ. Кинота св. Горы патр. Димитрию (извлечения)

Верные и сознательные христиане, переживающие за Церковь, чувствуют в своей совести недоверие к пастырям, которые действуют под влиянием антиправослав­ных сил. К таким действиям относятся и переговоры с западными еретиками о «единении церквей». Святогорцы с давних времен поднимали великие подвиги и вели добропобедные брани за сохранение непорочной веры нашей и Предания, в основном против латинской ереси. Сегодня, конечно, мы недостойны таких ве­ликих подвигов. Верим, однако, что благодатию Божиею, если возникнет нужда, и мы будем подражать подвигам наших предшественников. Мы подвизаемся, чтобы не быть уловленными в сети сатаны, к каковым сетям принадлежит и латинская ересь. Питая благоговейные чувства к церковному Преданию, мы подвизаемся день и ночь в молитвах за Истину.

Особой заботой монахов, как это видно из православного Предания, является
поддержка епископа в вере и благочестии. Напротив, в латинстве папство своим авторитетом подавляет и веру, и благочестие. Вера и Предание – это область изучения всех тех, кто их любят, всех тех, которые принадлежат Христу. Мы, монахи, обязаны много молиться и свидетельствовать об истине. Мы посвятили себя делу молитвы, желаем познать нашу Веру и Предание, и жить согласно с ниши. Как же нам не чувствовать нужды защищать то, о чем мы молимся? Как нам живущим Св. Преданием, не безпокоиться о нем? Каждый верный православный имеет долг заботиться о сохранении Предания, лишь бы он не ставил себя выше Церкви, но веровал, что он спасается в Церкви и через Церковь, и смотрел бы на все, как член Церкви.

Святогорское монашество имеет долг и право о самых важных вопросах веры выразить свои взгляды, действуя по дару исповедания и хранения Православной Веры, которое по православному учению принадлежит не только архиерейским соборам, но и всей полноте Церкви. Только вся Церковь, – клир, народ и весь епи­скопат, – высказываясь не индивидуально, но на св. соборах под водительством Св. Духа, выражает и излагает учение ее веры. Ответ Восточных Патриархов1848г гласит: «У нас ни патриархи, ни соборы никогда не могут внести новшество, ибо вере покровительствует весь народ церковный, составляющий тело Христово и желающий видеть свою веру неизменной и одинаковой с верой Отцев. Это на деле испытали многие из папской ереси и латиномудрствующих патриархов, кото­рые ничего не добились».

Православное Предание говорит, что монахи должны принимать деятельное, уча­стие в сохранении и исповедании православных догматов, Предания и уставов Церкви. Церковь признала за монахами дар точно выражать ее учение, ибо они по причине удаленности их от мiра и постоянного обращения к высшему и внут­реннему, пребывают, далеки от влияния обмiрщвления, которое так сильно меняет православное сознание. Разве не часто случалось в истории Церкви, что помест­ные и даже претендовавшие на название вселенских соборы заблуждались? Разве не спас Православие один простой монах – преп. Максим, когда все патриархи с епископами отступили от Истины? Разве не св. Григорий Палама со святогорцами сохранил и изложил православное учение, когда патр. Иоанн Калека продал Пра­вославие? Мы совершаем свой священный долг, безусловно, согласный с правос­лавной экклезиологией, Преданием и миссией православного монашества. Голос православного монашества, соблюдающего неразрывно с традицией свой быт и богословие, есть противоядие и противодействие обмiрщвления Церкви.

Поэтому св. Гора не может признать православной ту теорию, по которой Единую, Святую, Соборную и Апостольскую Церковь составляет не только наша Православная Церковь, но и другие «христианские» организации, которые верят не по – православному. Между тем в официальных текстах патриархии появилась некая «теория ветвей», уравнивающая нашу Православную Церковь с еретическими «церквами-отростками» по принципу расплывчатого «общего христианства». Как возможно, чтобы мы были «одним телом» с теми, с кем не имеем ни общей веры, ни общих таинств, ни общего канонического строя? Неужели исчезло Апостольское, начало единства Церкви, как Тела Христова, согласно которому: «Едино тело и един Дух, един Господь, едина вера, едино крещение»? Так, согласно Константинопольскому собору1885г.: «только Православные Церкви составляют единую, святую, соборную и апостольскую Церковь, – столп и утверждение Истины». Подоб­ное исповедание изложила православная делегация и в Нью-Дели (1961): «Для православных Православная Церковь – единая, святая, соборная и апостольская». Православная Церковь имеет преемство и сознание, что внешнее ее основание и учение совпадают с апостольской проповедью и Преданием древней нераздельной Церкви». Печально, что после Нью-Дели православные делегаты Всемiрного совета церквей (ВСЦ) перестали делать свои собственные заявления, а подписывают» лишь общие, как один из придатков протестантства, молча, отказываясь от своего достоинства единой Апостольской Церкви. Считаем; что это тема первостепенной важности и более участвовать в ВСЦ нельзя.

Официальные заявления и действия патриархии являются признанием папы и латинской церкви, как православной. Но это противно православному Преданию, переданному нам св. Отцами. Так великий патр. Фотий пишет: «Они (латиняне) не только внесли другие беззакония, но дошли до того преизбытка дерзости, что даже в св. Символ Веры, который всеми, соборными постановлениями предписано хранить неизменным, в силу своих ложных мудрований, они дерзнули внести ложь (о, ухищрения лукавого!), будто Св. Дух не только от Отца, но и от Сына исходит – и тем исказили основной догмат о Св. Троице. «Это латинское лжеучение бы­ло осуждено на Константинопольском соборе 879г. Папское инославие Церковь осудила и в 1054г. при патр. Михаиле (керуларии),также на соборах 1341,47,51, где было осуждено лжеучение варлаамитов и вместе с тем поддерживающее их латинское схоластическое богословие. Св. Марк Ефесский, противостоявший унии с Римом, констатировал, как факт, что «латиняне не столько раскольники, сколько еретики», ибо исказили православное учение о Троице, о – Воплощении, о спасении, о Церкви, о таинствах_. Согласно со св. Марком и все последующие соборы и Отцы определяли папистов, как еретиков, отошедших от истины Христовой (напр. соборы 1722,1838,1848,1895гг.)

В ответе папе Льву Х111 Конст. Собора 1895г. сказано: «связующая любовь Ка­толической Православной Апостольской Церкви является в единстве отдельных церквей, связанных с нею в едином Символе Веры, и без такого единства в вере становится невозможным желаемое единство Церквей. Православная Церковь – едина святая соборная Христова Церковь, а западная с IX века и впоследствии завела себе через папство различные еретические измышления, и так откололась от Православной Церкви и удалилась от Христовой Истины».

Следуя истинному учению Церкви, мы не можем считать папу православным, а тем
более – архипастырем. Церкви, первым среди ее епископов. Как исповедует Конст. собор 1727г.: «Папа Римский не только не является главой Кафолической Церкви, но не является и членом ее. Ибо тот, кто вводит ложные мудрования, противные вере, содержимой всей Христовой-Церковью, не может считаться членом Церкви».

И по сей день папизм не только не отказался от своих старых заблуждений, но и прибавил к ним много новых (особенно на 2-м Ватиканском соборе 1962г. и после него). Факты говорят, что папство переменило только язык и тактику борьбы с Православием, но не изменило своего духа ненависти к нему. Нынешние латиняне говорят: « мы можем истолковать первенство папы в приемлемом для вас смысле». Но мы, православные отвергаем отнюдь не толкование латинских догматов, а самую их еретическую сущность, не только догмат о папстве, но и всю их совокупность.

Третий тяжелый вопрос возникает в связи с признанием благодатности латин­ских таинств и дозволением нашей пастве приступать к ним. 0бявлено, что обще­ние в таинствах с латинянами будет предшествовать «богословскому диалогу « с ними, и таким образом «единение Церквей будет достигнуто независимо от бо­гословских расхождений, в которых можно разобраться и потом».

Общение в таинствах с латинянами означает признание их таинств благодатными, спасительными и освящающими, Значит их лжеучение никак не отражается па благодатности их таинств. Но Бож. Евхаристия никогда не бывает без Православия. Св. Ириней Лионский говорит: «Евхаристия согласна с нашей верой, а паша вера согласна с Евхаристией». Это православное положение св. Иринея несовместимо с программой общения с еретиками. Даже в предсмертных случаях причащение умирающих таинствами латинян будет им во осуждение, ибо в этот момент, самый решающий в их жизни, они имеют нужду в спасительной истине и благодати св. Церкви, а не в обмане и подделке еретиков. Допущение же еретиков к таинствам Православной Церкви каноническое предание Церкви предусматривает только в том случае, когда они анафематствуют свою ересь и обращаются в православие, но никак не в случае, когда они продолжают пребывать в ереси. Иначе, допуще­ние еретиков к нашим таинствам означает поощрение их к коснению в своих заблуждениях.

Путем общения в таинствах Ватикан уже давно стремится поглотить православ­ных, избегая при этом богословских диспутов. Уже давно латиняне разрешили сво­им приобщаться таинствам Православной Церкви, как и православных допускать до своих таинств. Эти общения в таинствах, как и совместные моления и «диало­ги», притупляют православную совесть и православное противостояние латинской ереси. Все это приготовляет окончательное поглощение Православия латинством. Это не есть соединение в истине.

Рим имеет большой опыт засасывания в себя восточных церквей, сначала предоставляя им некоторую автономию, а затем полностью подчиняя себе. Везде в православном мiре папа имеет трех представителей: латинского епископа, униатско­го епископа и нунция, но экуменическим связям. Везде Ватикан параллельно с проповедью экуменизма проповедует явное латинство и поддерживает униатов. Экуменическое сотрудничество с проповедью «общего христианства» и с умол­чанием глубоких расхождений в вере губит православное самосознание и предает православный народ в добычу папизму.

Совместное заявление папы и патриарха говорит, что «обе Церкви исповедуют общую веру в таинство Церкви». Однако у нас нет общей веры с папистами, ибо наша вера – вера Церкви, а их вера – новопридуманные еретические догматы. Посему, хотя таинства в обеих Церквах имеют некоторые общие элементы, мы не можем признать ни общих таинств, ни благодатности таинств латинских, ибо человек, совершающий их, исповедует иную, не православную веру, и след, находится вне Православной Церкви, не является ее членом. Благодать же присутствует только в Православной Церкви. Православная вера является связью с Истиной для про­свещения Св. Духом, наставляющие нас на всякую истину. Утрачивая православную веру, человек утрачивает и связь с истиной, и потому таинства находящихся вне Православия не могут быть благодатным.

Папа любит ссылаться на «эпоху до разделение, когда Восток и запад шли каждый своим путем, но сохраняли общение в таинствах». Разные языки и обряды не составляют двух путей Церкви. Только различие в вере, какое явилось после сочинения новых догматов в латинстве, привело к двум путям. Но путь к Истине только один, как и сама истина только одна. И до 1054г. мы имели общую правую веру и осуждали лжеучения (напр. «Филиокве» было осуждено обеими, Церквами на соборе 879 г.) Св. Предание дано, необходимое и незаменимое для всех Православных Церквей. Истинное Православие далеко от модернизма, проистекающего из обмiрвщленного, гуманистического и синкретического духа современного мiра. Мы, святогорцы, непоколебимо веруем, что любая попытка единения, неутвержденная всецело на истине веры, грозит православной пастве опасностью поглоще­ния ересью.

Патр. Димитрий заявляет, что латиняне не являются еретиками, т.к. якобы не были осуждены Вселенским Собором. Многих еретиков, осужденных поместными соборами (напр. варлаамитов), Церковь анафемствует в Неделю Православия, не ожи­дая когда-либо их осуждения Вселенским Собором. Что же касается латинян, то 3-й Вселенский Собор (431г) в 7-ом правиле осудил развращающих веру через прибавление к Символу Веры, как еретиков; 8-ой Вселенский Собор (879г) осудил, как еретика, папу Николая за прибавление в Символ Веры «и от Сына»; Собор Константинопольский 1452 г и последующие осудили латинян, как ерети­ков второй категории (принимаемых через отречение от ереси и мvропомазание).

В решении Константинопольского собора 1727 г патриархи: Паисий Конст., Сильвестр Антиох., Хрисанф Иерус. и др. архиереи исповедали: «Сию веру кафолической Церкви, которую ныне исповедует в Европе, Азии и Африке богохранимая Восточная Церковь, вне которой никто не может спастись, и мы настоящим писанием исповедуем перед людьми и Ангелами. Так должен исповедовать нашу веру каждый призванный быть христианином – неподдельно, ненарушимо, неиз­менно, безупречно, нелицемерно, запечатлев на скрижалях сердца неизгладимо до последнего издыхания. За правые же догматы, если нужно, не пожалеем пролить свою собственную кровь, веруя во Христа, укрепляющего нас, Которому слава во веки, аминь».

3) Изложение учения о Церкви (тезисы) митр. Киприана, 1983 г.

а) Церковь и ересь

Мы веруем во едину, святую, соборную и апостольскую Церковь. Церковь на небесах и Церковь на земле – одна. Един Господь право­славной Церкви – Иисус Христос. Едина вера Церкви – Православие Богодухновенных Апостолов, св. Вселенских Соборов и Богоносных Отцев. Едино крещение во спасение – православное крещение во имя Отца, и Сына и Св. Духа.

Православная Церковь, как целое, непогрешима и непобедимей «врата адовы не одолеют ея».Однако отдельные христиане и поместные церкви могут заблуждаться в вопросах веры, т.е. болеть духовно и «болезнь проникает в тело Церкви»(св. Злат). Поместные церкви могут впадать в ересь, как это случилось с древней церковью Запада, впавшей в папизм и протестантизм и, наконец, в «ересь ересей» – экуменизм.

Духовные болезни внутри Церкви лечатся либо покаянием, либо церковным судом. До самого извержения еретика, раскольника или грешника – будь то Церковью или непосредственно Господом, – мнение отдельного верующего не мо­жет заменить соборного приговора Церкви и ея Господа, даже если дело оста­нется неразрешенным до Второго Пришествия. В Писании Церковь уподобляется полю, исполненному пшеницы и плевел. Лица, согрешающие против веры, но еще не осужденные церковным судом, являются заболевшими членами Церкви, Таинства, совершенные такими еще не осужденными членами, согласно 7-му Вселенскому Собору, действительны. Напр., их «рукоположения суть от Бога.» (св_. Тарасий). С другой стороны, возможные наказания наложенные проповедниками ереси на православных, противоречащих ей – недействительны «с момента начала ими проповеди ереси», как утвердил 3-й Вселенский Собор

б) Противостоящие и единство

Православные христиане имеют право, основан­ное на Евангелии и церковных канонах, отделяться, т.е. прервать церковное общение и поминовение того епископа, который «проповедует ересь при народе с непокрытой головой в церкви». (15-е правило Двукратного Собора) или такого, который «нераскаянно заблуждается в вопросах благочестия и праведности» (31-е Ап. Прав), – именно, когда он действует против долга и справедливости (Зонар) «Если епископ или клирик лукав в вопросах веры, то беги и отрекай­ся от него не только если он человек, но даже если это ангел, сшедший с небес» (св.3лат).

Те православные, которые отделяются таким образом, придерживаясь св. канонов, не подлежат каноническому наказанию, но напротив, достойны чести, подобающей православным, ибо они своим отделением не раскололи Церковь, но скорее освободили ее от раскола, причиняемого лже-епископами (15-е прав. Двукр_. Соб. толк. Зонара). Тот, кто проповедует ересь, и тот, кто вносит новшества в Церковь, тот и разделяет ее и нарушает ее целостность и единство. Тот, ктопротиворечит еретической проповеди или отделяется от нее, стремится спасти целостность и единство Церкви. Цель противостояния и отделения – борьба против ереси, защита Православной веры и сохранение единства Православной Церкви.

в) Разделение Церкви, вызванное экуменизмом

Сегодня Церковь в Греции раз­делена и больна. В 1924 г темные силы разделили ее посредством нововведения, церковного календаря. Подобно этому иконоборческая ересь тоже сначала высту­пала только против св. икон, но в действительности была обширной церковной реформацией. Так и нововведение в церковном календаре было началом ереси экуменизма, помогающее ассимиляции православия с еретиками.

По этой причине православные разделились на две части: на болящих, в вере и на здоровых; на обновленцев и на противостоящих; на последователей новшеств и на отделяющих себя от ереси ради защиты Православия.

Последователи нововведения еще не были осуждены, как таковые, всецерковно, как это принято в Православии. Как пишет преп. Никодим Святогорец, «нару­шитель церковных правил считается осужденным только тогда, когда он уже был, судим иным лицем, т.е. собором». Новостильники подлежат, суду с 1924 г и должны быть судимы на основании канонов, в особенности постановлений ХVI-ХVII вв., направленных против папского календаря. Поэтому те, кто отделяется от новостильников, на самом деле прерывают с ними общение на основании 15 прав. Двукр. Собора.

Новостильники до сих пор соборно не осуждены. След. их таинства пока действительны, но наказания, налагаемые ими на противостоящих, недействительны.

Их возстановление в Православие возможно через покаяние, лишь бы они сами это пожелали.

г) Возвращение в Православие: через покаяние или через отречение от ереси

Каждый член новостильной, церкви может стать противостоящим экуменичес­кому нововведению. Это может осуществиться через покаяние, как это всегда происходило в Православии. Так принимали многих епископов на 4-м и 6-м Вселенских Соборах. Св. Тарасий говорит, что «большинство Отцев 6-го Вселен­ского Собора были рукоположены еретиками монофелитами, но через покаяние приняты в Православие».

Возвращение в Православие может также осуществиться через формальное отречение от ереси и исповедание правой веры. Так напр., св. Мелетий Антиох. был рукоположен еретиками – полуарианами, которые тогда еще не были осуждены. Но так как в своем слове при хиротонии он исповедал Православие, то стал главой православных в Антиохии. И позже епископы – еретики принимались в Церковь при публичном или письменном отречении от ереси и исповедании пра­вой веры.

Итак, Православное Предание учит нас, что еще не осужденные члены Церкви, больные в вере, могут быть приняты одним из указанных способов. Принятие их покаяния принадлежит православному епископу или назначенному им духовнику. «Все вы» идите в след православного епископа; то, что он одобряет, угодно также и Богу» (св.Игнатий Богоносец).

д) К Собору «объединения»

Как это всегда бывало в Православной Церкви, созыв Собора объединения станет возможен только на основе истины Православия. Так называемый «св. синод Элладской Церкви» не является синодом объединений Элладской Церкви, ибо, уклонившись в нововведения, он оказался в разладе с Церковью, Его действия и решения в пользу экуменизма ставят его в разряд еретических.

Но и синоды противостоящих нововведению и экуменизму тоже не представ­ляют собой Собора объединений Православной Церкви в Греции. Отделение и борьба против ереси со стороны православных, ей противостоящих, имеет целью сохранить единство веры Церкви. Пока Собор объединения только ожидается, ведется борьба в подвиге православного противостояния. Существование разных синодов противостоящих – признак этого доброго подвига и борьбы за веру.

В первую очередь требуется не административная организация противосто­ящих нововведениям, но нужна борьба православных против ереси, согласно при­мерам и учению святых. Каждый объединяющий Вселенский Собор Церкви был плодом священной борьбы православных, противостоящих ереси. Необходимо со­трудничество между противостоящими и любовь к истине. Борьба должна быть законной и упорной до самой смерти.»Будь верен до смерти и дам ти венец живота»(Апок.2,10).

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Архим. Константин (Зайцев). Из курса лекций по пастырскому богословию

Апостасия и мы в ней

Церковь подъяремная и церковь советская

а) Апостасия и мы в ней

Чтобы. уразуметь облик современного «христианского» мiра, надо увидеть его на фоне истории христианства. Надо ясно иметь перед глазами процесс развития христианства, тянущийся уже почти тысячу лет и обобщаемый одним понятием «апостасия» (отступление). Нужно уразуметь, что вступили мы в завершающую стадию этого процесса. Вне усвоения зловещей при­роды этой завершительной эпохи Отступления, получившей начало с падением Русского Православного Царства, мы окажемся безпомощными перед соблазнами века, зараженного антихристовым духом, в степени, не имеющей аналогии в прош­лом. Современность настолько проникнута духом антихриста, что можно говорить не только об идейной, но и об организационной подготовке к принятию антихрист;

Понимание антихристова начала связано с христианским пониманием истории, согласно которому конец мiра будет обусловлен не борьбой со Христом внешних сил, а возстанием против Христа тех, кто к Нему присоединившись лишь с особой силой возчувствовали свое от Него отталкивание. Независимо от сопротивления христианству, оказываемого его проповеди мiром иудейским и языческим, возни­кает особое сопротивление в христианской среде. Внутреннее неприятие Истины Христовой частью «христиан», упраздняет самую возможность общения с ними истинных христиан. Тем самым открывается готовность человечества для Второго Пришествия Христова.

Приход Христа на землю произойдет не прежде, как антихристово начало до­стигнет своего высочайшего напряжения, воплотившись в некоем человеке безза­кония», появление которого будет предварено Отступлением, т.е., общим и решительным отходом от Христа уже всего христианского человечества.

Не затронуты были этим проречением ап. Павла (2 Сол.2,3-4) первые векахристианства, когда гонения промыслительно являли его непобедимую внутреннюю силу. Затем протекли долгие века торжества христианства, когда оно было обуреваемо внутренними нестроениями, но из которых выходило в новой силе, в них лишь до конца осознавая подлинную суть христианства и облекая ее в точную форму.

Новую эру открыла латинская схизма. Это не было еще окончательное отступ­ление, определяющее готовность человечества к принятию антихриста, но, уже выводило за пределы Единой истинной Церкви, всецело верной заветам Христа. От латинства к протестантизму в его разных формах; далее – к вольнодумству, опрокидывающему весь церковный уклад жизни; в конечном счете – к неприкры­тому безбожию. Вот – путь этого приуготовительного отступления в его последова­тельной ступенчатости.

Если мы под этим углом зрения всмотримся в окружающий нас «церковный» мiр, рядом с ним в тех, кто не отрекаясь от имени христианского, никаких приз­наков церковности не носят, дальше в те религии, которые против Христа воюют, – то увидим совокупность отслоений, сохранившихся от отдельных ступеней последовательного Отступления человечества от Христа.

Отношения истинной Церкви с этими последовательными отслоениями уклады­ваются в три модальности.

Первую модальность являла Русь на заре своего христианского бытия. Она выражена в послании преп. Феодосия Печорского. Это – любовное внимание к че­ловеку и абсолютное отвержение исповедуемого им лжеучения. Житейская общ­ность в отдельных случаях может возникать с доброжелательным общением к человеку,- но на этом все обрывается. Обращенность внутреннего взора к ду­ховному мiру такого человека исключается. Если кто из иноверных обращается в нашу веру – объятия открыты. Никаких, однако, притязаний на него в этом смысле нет, он – чужой, пусть таким и остается.

Возможна иная модальность – диаметрально противоположная – отношение к Православию латинства. Интереса к нашей вере и у латинян не было. Но не было ни признания права на существование за нашей верой, ни доброжелательства к ее носителям. Воинствующее миссионерство, огнем и мечем несущее свою веру – вот вторая модальность, латинская.

Третья модальность получила свое выражение в отношении к инославным в период империи. Каждое исповедание уважалось в своем достоинстве, и было обеспечено от грубых покушений. Однако, в отличие от допетровской Руси, нор­мальным – стал интерес к содержанию чужих исповеданий.

Эти три модальности взаимоотношений православия с инославием частично сохранились и в нашей современности, поскольку мы окружены разными видами Отступления. Может быть, и сейчас русско-православное сознание, всецело по­глощенное своей верой и находящее исчерпывающее удовлетворение своих духов­ных потребностей в своей Церкви, с полным отсутствием интереса к другим ве­рам – что не исключает необходимого житейского общения с инославными и. доброжелательного отношения к людям.

Может быть и состояние необходимой обороны, в которое поставляется пра­вославный человек перед лицем наступления на него, в формах тонких, но внутренне более жестких со стороны миссионерской агрессивности. Может быть, наконец, и взаимное уважение исповеданий в атмосфере принципиального уваже­ния к духовному целомудрию инаковерующих, с принципиальным исключением из общения духовно-интимной стороны жизни, как всецело находящейся в ведении подлежащей Церкви.

Главным при всех трех модальностях остается убеждение в абсолютной истинности своей Веры. Духовное целомудрие не допускает полного вероисповедного общения между людьми разных вер, ибо подобное общение свидетельство­вало бы о неверии в абсолютную истинность своей Веры.

Так было, пока протекая ступенчатый процесс Отступления, рождавший новые внецерковные образования, постепенно отпадавшие от Церкви-Матери во имя воображаемой истины. Вера, независимо от ее объективной ценности, была для каждого образования чем-то субъективно, абсолютно истинным. Поскольку исто­рически весь процесс. Отступления был ступенчатым отступлением от Единой Истинной Церкви, продолжавшей жить в своей исходной истинности нерушимо, то только один был путь для всех исповеданий – возврат в исходное лоно Церкви. Тут никаких «модальностей» представить себе нельзя. Истина есть Истина, и отпавший от нее не имеет иного пути возвращения к истинной Церкви кроме покаяния, на какой бы ступени лествицы Отступления он ни стоял.

Современность характерна тягой к объединению, но не по признаку возвраще­ния отпавших в Единую Истинную Церковь, ими покинутую, а по признаку общего языка, молитвенного общения и таинств некоего собирательного целого. Возник­новение всеобщей тяги к единению по какой-то горизонтали взамен самой мысли о покаянном возвращении в лоно истинного Православия по вертикали лествичного отступления – вот, что определяет сущность новой фазы. Это уже конечное завершение процесса апостасии, реальное приготовление к принятию Антихриста.

Отсюда возникает радикальное изменение церковного самосознания. Пока апостасия еще не наступила, наблюдался уход от истинной Церкви, но пребывание на отдельных ступенях лествицы отступления не упраздняло веры. Никакое уча­стие иноверных в интимных проявлениях своей веры было непредставимо: то бы­ло бы воспринято, как грубейшее нарушение духовного целомудрия, нестерпимое для церковной совести искренних христиан.

Ныне наблюдается отмирание этого живого чувства общения с Живым Богом в Церкви, признаваемой христианином единственно истинной. Ныне не к своему Богу тянется духовно-опустошенная душа, а вокруг бегает растерянный взор, ища чего-то нового. Где тут место духовному целомудрию? Оно утрачено. Это нечто предельно страшное, свидетельствующее об утрате самого источника духовной жизни – Церкви; Это и есть Апостасия в ее конкретном смысле, как ее предвещал ап. Павел.

Применительно к православию_, католицизму и протестантизму, апостасия обре­тает три точки приложения, от каждой их которых произрастает нечто «вселенское» в новом смысле слова_. С трех концов христианства идет антихристов зов всеоб­щего объединительства под знаком подмененного Христа, - такого объединительства, которое должно привести к единому общему фронту против тех, кто сохра­нил верность Христу истинному. В новой «вселенскости» не найдется места ни истинным православным, ни истинным католикам и протестантам.

Из протестантизма вырос экуменизм, упраздняющий все «перегородки» межцер­ковные и исходящий из представлений о неполноте, условности и относительно­сти всего того, чем каждая отдельная Церковь обладает. Здесь не остается ни абсолютной Истины, ни духовного целомудрия в приобщении к ней. Антихристово начало, как подмена Христа, здесь обнаруживается с полной наглядностью.

Из католицизма вырос «восточный обряд», как равноценное латинскому обряду исповедание веры. Этим упраздняется абсолютность и латинской веры; все ста­новится условным, кроме папства. Признай папу – и можешь быть по твоему вы­бору и латинянином, и православным. Лик антихристов в смысле подмены Христа и тут явственно обозначается. «Восточный обряд» есть открытое наступление против Православия, т.е. против истинного Христа.

Православие родило т.н. «советскую церковь» – нечто предельно страшное. Здесь наиболее явственно соединилось антихристово начало в обоих своих ли­ках. Воинствование против Христа обнаружилось в том, что сов. церковь покрыла своим авторитетом гонения против истинных служителей Православия, которых она оттеснила от открытого служения в не подмененной Церкви. Вместе с тем сов. церковь явила в предельной полноте подмену Церкви, дав внешнюю видимость истинного Православия, покрывающую служение сатанократии, господствующей над Россией.

Но и в «свободном» православии идет процесс апостасийный, – возникает новое экуменическое православие. Это устремление, выражается одновременно и в тяге к общению с сов. церковью, и в тяге к сближению с латинством, и в тяге к сбли­жению с экуменизмом протестантским. Подобное устремление в огромной степени облегчается модернизмом, пустившем глубокие корни в русском богословии.

Все эти три течения тянутся друг к другу, образуя в своем организационном оформлении устремление, к грядущему антихристу.

Инославие в самом своем существе есть измена истинной Церкви. Может ли человек, изменивший Матери-Церкви, и к тому же объявивший себя и своих соратников по измене Истинной Церковью, не враждебно относиться к подлинно Истин­ной Церкви? Если он остается убежденным сыном своей подменной Церкви, он должен оправдывать ее существование, все с новой силой объявляя покинутую Истинную Церковь неистинной. С течением времени та духовная порча, которая обусловила первоначальное отступление от истинной Церкви, все более укрепля­ется, образуя многовековую традицию, въевшуюся в сознание человека. Такой человек_, даже без особой вражды к православию просто неспособен, увидеть правосла­вие в истинности и красоте.

В полном контрасте с этим благодатно – просто положение православного в его отношении к инославным. Перед ним, как на ладони, исходная и все нарастающая ложь инославия. Никакой враждебности у православного к инословным быть не может, а только сострадание.

Миссионерство истинной Церкви первоначально было обращено к мiру, Христа не ведущему. Семя благовестия падало на девственную почву. После полива ее кровью мучеников торжествующая Церковь объединяет целые народы, в совокупно­сти образующие Христианскую Вселенную.

В недрах ее возникает новый процесс противления Истине: незаконные сбо­рища, ереси и расколы – вот внешние формы его проявления. Порой этот процесс раздирает Церковь с такой силой, что Истица кажется побежденной. Но неизменно выходит она победительницей из всех испытаний, обретая лишь более уточненные формы, образующие словесную одежду Истины, подлежащую благоговейному хранению до конца времен.

Особо злочестивая форма противления Христу, долженствующая в конечном ито­ге привести мiр к концу, возникает, когда участницей отступления становится Церковь и своим покровом покрывает грех. Не находит в себе желания человек подъять бремя Православия во всей его полноте, ищет он упрощений и льгот, возстает он против требований Церкви. Но при этом Церкви он противопостав­ляет не личное или групповое противление, а церковь же, – некий двойник истинной Церкви, притязающий на то, чтобы стать на ее место, ее упразднив.

Это уже качественно новое изменение человеческой души. Но просто то грех ума или воли, но что-то иное, делающее душу нечувственной к Истине. Делается, человек не поддающимся восприятию того, что только что было ему доступно. Веровал человек в Истину – и вдруг начинал веровать в то, что ее упраздняет. Это и есть, Отступление, о котором говорит ап. Павел – отталкивание от Истины и уверование в ложь («благоволение к неправде»). Это качественное изменение человека, обозначающее необратимость Отступления, то уже – начало конца.

Эта духовная деградация потом постепенно разрастается, образуя ступенчатое Отступление, которое составляет в духовном плане историю западной культуры. С самого начала обозначается характер антихристов этого процесса – тут налицо противление Христу, борьба с Ним. Борьба с Христом в лице Его Церкви и при этом подмена Христа противопоставлением истинной Церкви – лжецеркви, новой церкви.

Истинная Церковь, обладавшая всем потребным для спасения человека, возла­гала на него обязанности, пусть тягостные, но единственно необходимые, для преобразования перстного человека в небесного. Новая подменная церковь демонстративно облегчает подвиг спасения. Христианство этим подменялось в своем существе, снижаясь до земли и теряя сбою небесность.

С этого момента перед чадами истинной Церкви встает двоякая задача: возвращение в истинную Церковь из нея ушедших, а затем и самозащита против соблазна. Это совсем, новый тип миссионерства, отличный от того, когда свет Истины вносился в среду, находящуюся во тьме неведения. Здесь же на лицо сознательное отвержение истины Христовой. Это налагает печать на душу чело­века, которую снять может только благодать Божия. Поэтому здесь нельзя по­мышлять о массовости обращения_.

В какой-то мере это относится и к миссионерству превентивному, т.е. к тем мерам, которые должны пресечь вредное действие на православных инославных. Ведь если надо разоблачать еретиков для православной души, – она должна быть уже в какой-то мере расположена к заразе или даже уже заражена. Пока жива душа полнотою веры, она недоступна соблазну, целостна и едина, замкнута для внешних воздействий, духовно целомудренна. Тут меры превентивного миссионерства не нужны.

Чувство конца времен побуждает отказаться от широких задач и великих замыслов православного миссионерства. Не широкий успех в мiре, а единичный отбор спасающихся и деятельная помощь им в несении креста отверженности, а затем гонений и преследований. Внешне соприкасаясь с мiром, надо приучится жить совместной жизнью с ''верными», ставя преграду своей пытливости. Лишь с этими оговорками возможна наша миссионерская работа не только с внешними, но и с той линяющей в своем православии массой, которая сама болея болезнью века, естественно является и носительницей заразы. Спасай овец, го­товый положить за них жизнь, но не ценой собственной гибели в общем отступ­лении. Бойся порвать ниточку, соединяющую человека с Церковью и к нему лично прояви снисходительность, но не окажись и сам неверным! Блюди верность цер­ковной Истине, и чтобы не утратить ее будь готов на все жертвы. Спасение твоей души равнозначно с этой задачей.

Основная задача Православной Церкви в эпоху апостасии – самосохранение. Ничего кроме приобщения к нашему церковному богатству, мы никому предложить не можем. Мы находимся под обстрелом обуревающих нас внешних воздействий, которые властно овладевают нашим сознанием, отрывая от Бога. Нужна решитель­ная самозащита. Должен проснуться инстинкт духовного самосохранения. Должно быть осознано наше положение, как последних христиан, объединяющихся во спа­сение своих душ.

Наша самозащита против злых влияний современности есть, прежде всего, на­сыщение жизни положительным содержанием. Надо, чтобы было, что защищать, тогда и силы явятся.

б) Церковь подъяремная и церковь советская

Подъяремная церковь нашла себе воплощение в патр. Тихоне и существовала у его преемников. Особенность ее была в том, что компромиссные официальные акты подписывались в уверенности, что они не вызовут послушания со стороны как верного духовенства, так и церковного народа. Иерархическая деловая связь была заменена интуицией, каж­дый действовал на отдельном месте своими силами .Так текла церковная жизнь в единении Духа. Нормальный порядок донесений снизу вверх и указов сверху вниз избегался и подвергался внутренней оценке и принимался к исполнению только при уверенности во внутренней подлинности. Обреченная жить в стихии вражды со стороны богоборного государства, Церковь оставалась духовно неза­висимым организмом. Тактика уступок допускалась при сохранении внутренней свободы Церкви. Отдельные лица могли падать, но общим был подвиг исповедания Истины.

Новая эра наступила, когда митр, Сергий поставил иерархию на службу Сов. власти. Раньше, получая антицерковный по духу приказ и не исполняя его, пас­тырь не только не совершал нелояльного акта по отношению к иерарху, приказ давшему, но напротив, обнаруживал истинную связь с ним. Теперь, не исполняя подобный приказ, пастырь становился ослушником церковной власти и наказывал­ся ею. Совесть церковного народа тут же успокаивают напоминанием, что не его дело взвешивать на весах своей совести полученные распоряжения,- это берет на себя церковная власть.

В таких условиях единственным способом сохранить себя в истинной Церкви является уйти в подполье. – Возникает нечто новое, неведомое ранее. Нормальная церковная жизнь оказывается сама отравленной внутренним ядом, лишающим ее исконной благодати ей присущей,- и надо бежать от церкви официальной, чтобы спасти свою душу! Надо прятаться от такой церкви! Истинная Церковь обрекается на нечто ранее непредставимое – на конспирацию не только от богобор­цев, но и от «своей» Церкви!

Возникает задача установить потаенную спайку верных, принадлежащих к церковному народу, духовенству и тем отдельным иерархам, которые не пошли на службу сатанистам. Возникает задача установить такую внутреннюю спайку вновь возникающей потаенной церкви, при которой она могла бы практически функцио­нировать, как Тело Христово, как организм, исполненный благодати. Задача совер­шенно новая, в прошлом не бывшая, разрешаемая Духом Святым в тайниках сокрытой от внешнего взора церковной жизни

Два элемента одного целого – Русской Поместной Церкви – это зарубежная и Катакомбная церкви, противостоящие злой видимости Сов. церкви.

Ранее существовал зримый контраст: между сохраняющей свою внутреннюю не­зависимость подъяремной церковью и сов. сатанократией, всей силой на нее об­рушившейся. Теперь возникает другой контраст незримый: между допущенной к существованию сов. церковью, находящейся под руководством сатанинской власти, и сокровенно живущей истинной Церковью, ушедшей в катакомбы. Контраст тем разительнее, что служители Церкви, не желавшие подчиняться сатанистам, выдава­лись и; иерархами, пошедшими им в подчинение. На крови Новомучеников зримо возникла совоцерковь, ею выдаваемых гонителям. Кара Божия тут же постигла сов. церковь. Подъяремную Церковь Господь хранил. Вошедшую в сговор с большеви­ками Он лишил Своей помощи. Война на истребление всякой церковности пошла в России только после легализации митр. Сергия.

Духовным антиподом Церкви катакомбной является сов. церковь, знаменуя ан­тихристову печать, возложенную на Россию, закрывая России пути спасения. Поскольку примиряется человек с сов. церковью, воспринимает ее, как истинную и удовлетворяется возможностью иметь в ней общение со Христом, то тем самым возлагает такой человек на себя печать Лжи, в ней воплотившейся. Ведь злую сущность сов. церкви составляет не только грех признания сатанинской власти, как якобы Богом данной; не только грех предательства Новомучеников но и страшный грех подмены Церкви. Это грех – атихристов_.

Сов. церковь возносит молитву за богоборную власть, ставит ей на службу свое церковное слово и дело. Она внутри России возглавляет местный экуменизм, объединяющий все исповедания под серпом и молотом.

Страшно было видеть, как совершалось падение отдельных лиц, высоко в Церкви стоящих и прежде высоко морально ценимых. Превращались они в соработников и верных слуг богоборцев, готовых выполнить любые задания. Морально такой чело­век выглядел более отталкивающим, чем подлинный коммунист. Другой ужас был в том, что была устроена целая система подготовки именно таких кадров духо­венства и епископата. Имея лишь видимость священства, они по сути оставались чекистами, выполнявшими все от них требуемое церковными правилами, лишь как лицедейство.

Бесконечно сложным, не мог не быть личный состав сов. церкви. Были в нем и те, кто покаянно оплакивали свой удел, стремясь нести возможное утешение пастве. Настало мученичество и для духовенства сов. церкви. Но законное ли то было мученичество? Тут самый узел трагедии павших! Великая то тайна, неведомая человеческому разумению_.

Существо сов. церкви – суррогат, фальсификация, эрзац истинной Церкви. Имеет этот оборотень Церкви двоякое назначение: борьбы со Христом и подме­ны Христа, в полном соответствии с существом антихристовой силы, в соответ­ствии с двояким смыслом приставки «анти»: «вместо» и «против».

В многообразном составе явлений, внешне обнимаемых понятием сов. церкви, могут обнаруживаться в отдельных случаях действия благодати, в силу которых способна быть преодоленной порочность священства. Возможность такого про­светления может определяться тем, что являет собою в данном случае данный священник и тот, кто к нему приходит. Может Господь, снисходя к немощи, к по­каянным слезам, к простоте веры, к тягости безцерковного пребывания, источать в отдельных случаях благодать. Нечто подобное по-видимому и происходило частично с духовенством, готовимым большевиками – оно «стало оцерковляться» Таким, образом стала просветляться изнутри сов. церковь. Тем самым возникла угроза советской сатанократии. Тут и постиг разгром спасительно изменяющуюся сов. церковь, и тем еще больше к Богу приближая обратившихся к Нему из адской тьмы участников этой церкви.

К оглавлению